Збручский идол вне тумана

Лично у меня при чтении этого текста возникают большие сомнения в наличии здесь человеческого жертвоприношения (тем более «первого»), хотя я и являюсь сторонником их наличия в славянском язычестве. При упоминании Польши, ребенка 12-ти лет, меча и коня идут ассоциации фольклорные, эпические точно "ложащиеся" на описанную археологами ситуацию. Речь о группе былин о судьбе сына Ильи Муромца, прижитого русским богатырём от королевы Латынгорской (варианты: баба Латыгорка, Златогорка и т.п.). «Латынгорой» на Руси называли латинские, то есть католические страны, из которых ближайшей к Руси являлась Польша. В воронежском варианте этого сюжета герой говорит прямо: «Матери польки я, отца Ильи Муромца» ((Ф.Селиванов «Былины Воронежской губернии» в сборнике Русский фольклор ХХVII, Спб. 1993, с. 82)).


Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *