Навьи

На­ви — юж­но­сла­вян­ские, ук­ра­ин­ско-кар­пат­ские и ук­ра­ин­ские ми­фо­ло­ги­че­ские пер­со­на­жи — ду­ши не­кре­ще­ных младенцев, мер­тво­ро­ж­ден­ных де­тей (ино­гда — ду­ши жен­щин, умер­ших в ро­дах). На­зва­ния ти­па «на­ви» вос­хо­дят к древ­не­рус­ским сло­вам навь, на­вье и др., обо­зна­чаю­щим мерт­вых и их мир: «из на­вии въск­рь­се», «на­вьмь мъвь тво­рять», «при­хо­ди­ли к намь на­вья мыт­ся». «На­ви» упо­ми­на­ют­ся в «По­вес­ти вре­мен­ных лет» (под 1092 г.) в рас­ска­зе о про­ис­ше­ст­вии в По­лоц­ке, ко­то­рый под­верг­ся ноч­но­му на­па­де­нию «на­вий» (на­зван­ных здесь «бе­са­ми»), из­би­ваю­щих жи­те­лей и ос­тав­ляю­щих на их те­лах смер­то­нос­ные яз­вы.

Юж­но­сла­вян­ские «на­ви» ча­ще все­го име­ют ор­ни­то­морф­ный об­лик (птен­цы, Цы­п­ля­та, боль­шие чёр­ные пти­цы и др.), вы­да­ют свое при­сут­ст­вие ха­рак­тер­ны» пис­ком или сви­стом, ве­дут се­бя аг­рес­сив­но по от­но­ше­нию к лю­дям; глав­ная их зло­коз­нен­ная функ­ция — на­па­дать на свою мать и на ро­же­ниц, му­чить их в те­че­ние 40 дней по­сле ро­дов, вы­са­сы­вать У них мо­ло­ко, ли­шать сна, на­сы­лать бо­лез­ни, ду­шить де­тей, вы­пи­вать кровь у но­во­ро­ж­ден­ных и их ма­те­рей; на­па­дать на пас­ту­хов и ко­ню­хов по но­чам, вы­пи­вать мо­ло­ко у овец и ко­ров и т.п.

В ук­ра­ин­ских Кар­па­тах, а так­же спо­ра­ди­че­ски в дру­гих ре­гио­нах Ук­раи­ны за эти­ми име­на­ми за­кре­п­ле­ны два ос­нов­ных пер­со­на­жа: в дет­ском и жен­ском об­личь­ях. Гу­цуль­ские няв­ки — ду­ши не­кре­ще­ных мла­ден­цев (см. Де­ти некрещеные), мер­тво­ро­ж­ден­ных де­тей, а так­же де­тей, уби­тых свои­ми ма­те­ря­ми не­по­сред­ст­вен­но по­сле ро­ж­де­ния; они на­па­да­ют на де­тей и жен­щин, со­сут у них кровь, ду­шат жен­щин. Ук­ра­ин­ские мав­ки — не­кре­ще­ные мла­ден­цы или де­ти, уво­ро­ван­ные вско­ре по­сле ро­ж­де­ния дья­во­лом; они жи­вут в ле­сах, а на Пас­ху со­би­ра­ют­ся на кре­ст­ный ход к церк­ви и про­сят се­бе кре­ста. В от­ли­чие от юж­но­сла­вян­ских на­вий и гу­цуль­ских ня­вок у ук­ра­ин­ских ма­вок «вам­пир­ские» функ­ции не вы­ра­же­ны.

В ук­ра­ин­ских Кар­па­тах и на Ук­раи­не те­ми же име­на­ми мо­гут обо­зна­чать­ся жен­ские пер­со­на­жи, при­бли­жаю­щие­ся как к вос­точ­но­сла­вян­ским и кар­пат­ским ру­сал­кам, так и к бол­гар­ским ру­са­ли­ям. Они по­яв­ля­ют­ся ча­ще все­го на тро­иц­кой не­де­ле или в Пет­ров пост; тан­цу­ют и вы­тап­ты­ва­ют тра­ву; при­гла­ша­ют к се­бе на иг­ри­ще ов­ча­ра, ко­то­рый иг­ра­ет для них на со­пел­ке; они оби­та­ют в во­де и мо­гут за­та­щить ту­да че­ло­ве­ка, ре­шив­ше­го в это вре­мя ку­пать­ся; на­сы­ла­ют за­су­ху, вих­ри, бо­лез­ни.

На вос­точ­но­сла­вян­ской тер­ри­то­рии об­ласть рас­про­стра­не­ния ми­фо­ни­мов ти­па «на­ви» не­по­сред­ст­вен­но при­мы­ка­ет к об­шир­ной зо­не бы­то­ва­ния хро­но­ни­мов На­вский (Нам­ский) чет­верг, На­вская Пас­ка. На Ук­раи­не и в Бе­ло­рус­сии этот хро­но­ним от­но­сит­ся к Стра­ст­но­му чет­вер­гу (ред­ко), а обыч­но — к чет­вер­гу пас­халь­ной не­де­ли и обо­зна­ча­ет по­ми­наль­ный день, ко­гда лю­ди со­вер­ша­ют ха­рак­тер­ные по­ми­наль­ные дей­ст­вия на мо­ги­лах (уби­ра­ют, чис­тят, ос­тав­ля­ют там еду, уго­ща­ют ни­щих и т.п.).

Ино­гда Стра­ст­ной и пас­халь­ный чет­вер­ги, у вос­точ­ных сла­вян на­зы­вае­мые «На­вски­ми», по­свя­ща­лись не­по­сред­ст­вен­но «мав­кам» и «няв­кам». На­при­мер, на юго-за­па­де Брян­щи­ны, ес­ли в до­ме был ре­бё­нок, умер­ший не­кре­ще­ным, то в па­мять о нем в Стра­ст­ной чет­верг уст­раи­ва­ли обед. В Харь­ков­ской губ., а так­же в дру­гих мес­тах, чет­верг пас­халь­ной не­де­ли на­зы­вал­ся Мав­ский ве­лык­день (т.е. был про­из­вод­ным от ук­ра­ин­ско­го на­зва­ния ми­фо­ло­ги­че­ско­го пер­со­на­жа мав­ка). Мав­ки — ду­ши умер­ших не­кре­ще­ны­ми де­тей — вы­хо­ди­ли в это вре­мя из во­ды и ос­та­ва­лись на зем­ле до Пре­по­ло­ве­ния или до Трои­цы. В этот день уст­раи­ва­ли се­мей­ные по­мин­ки по умер­шим де­тям. На­при­мер, на Ви­теб­щи­не в пас­халь­ный чет­верг, на­зы­вае­мый На­вское вос­кре­се­нье, «нуж­но бы­ло сва­рить столь­ко бе­лых яиц, сколь­ко в се­мье бы­ло умер­ших де­тей, и съесть их на от­кры­том мес­те, по­ка­тав пред­ва­ри­тель­но по тра­ве, что­бы не­вин­ные де­ти с вы­со­ты не­ба ви­де­ли и бла­го­слов­ля­ли пом­ня­щую их се­мью».

Славянская мифология: энциклопедический словарь